таки-да, финал 
*йопрст, два месяца мурыжила...*
куда занесло - сама удивилась, так что можно считать, что писала не я, а кто-то нашептал.
опять же гран мерси главной пинковой силе в лице Falitrein
part 1
part 2
part 3
Он все-таки вернулся.
Пришел, едва солнце перевалило за полдень. Появился неслышно, как призрак, и швырнул мешок мне под ноги. Сам молча присел на крыльце, прижавшись лбом к столбику, держащему навес.
Еще бы. Хорошо его понимаю.
Но я не спешу, у меня есть работа. Травы, что собрала на обратном пути, ждать не будут: их надо перебрать, разложить… Вот так вот: с утра все из рук валилось, а стоило ему прийти – сразу заспорилось. Ну и славно.
Заканчиваю, подхожу к принесенному трофею. Давно пора, под жарким солнышком от него уже душок пошел. Тяну к нему руку: платок съеживается до прежних размеров – трачу на это силы, но что поделать, не трогать же эту пакость! – смотрю. Они. Мохнатые ушки, длинная морда, короткие клычки под круглым пятаком – Кеттра. Вторая голова – Джафа, в медведя перекидывается он.
Ну да, что поделать, оборотни у меня соседи. Были. Кому скажи – не поверит: кузнец и его жена, красавица-рукодельница. Голове вот сельскому сказала – не поверил, пошел проверять, один. Да видно, не вовремя пришел, с тех пор в селе новый голова.
- Ты получила то, что хотела? – резкий голос за спиной заставил вздрогнуть. Охотник мой поднялся – и, уцепившись за столбик, с коротким стоном сполз вниз. О, небо! Живого места на нем – лишь кираса на груди, да и на той длинные следы когтей. Надо же было провозиться с теми окаянными травами, знала же, откуда он пришел! Впрочем, лекарства успела приготовить заранее, и то хорошо. Быстро осматриваю его: плечо, шея, лицо – когти Джафа, он всегда старается разорвать горло. Кеттра… Кеттра всегда целит ниже.
Старался. Целила. Так теперь надо говорить. Впрочем, сейчас не до этого – охотник падает, я едва успеваю подставить плечо. Богатырским сложением похвастаться не могу, но до кровати его дотащу.
И тут гость мой снова меня удивил: густые, но тонкие волосы рассыпались, открыв заостренное кверху ухо – э, милый, да ты никак из северных земель, что за морем? Вот вы какие, значит… Про ваш народ мне еще прабабка рассказывала, правда, говорила, что все вы перебрались за океан – не то искать нового счастья, не то просто не ужились со странными пришельцами на деревянных ладьях. Да, люди – они такие: сама удивляюсь, сколько лет рядом с ними прожила…
Да, я привыкла говорить сама с собой – меж тем успеваю промыть охотнику раны, перевязать, по капельке, по глоточку напоить его нужными снадобьями, сменить повязки, еще раз сменить, еще раз, снова снадобья, перевязать… Так весь остаток дня, и ночь, и весь следующий день. Лишь к вечеру спал жар, раненый перестал метаться, бормоча что-то бессвязное, и заснул. Ну все… Ни один человек после такого бы не оправился: от этих двоих до сих пор никто еще не уходил. А он жить будет, правда, не знаю, моя это заслуга или его загадочной природы. Все, что смогла, я сделала, теперь лечить его будет время. И сон.
Задремала и я, вполне собой довольная, стараясь не думать, как зелья, приготовленные для людей, подействуют на моего гостя.
Вскоре оказалось, что действуют, еще как! Я проснулась от того, что железная рука сдавила мою кисть, сквозь сон дернулась, пытаясь вырваться, но не тут-то было. Охотник приподнялся на локте и, глядя куда-то невидящими глазами, прохрипел:
- Меч…
Ну что тут скажешь? Понятно, что раз он добрался сюда – значит, этот меч ему действительно важен. Даже сейчас может думать лишь об одном. Впрочем, прабабка моя именно так про этот народ и рассказывала: если что вобьют в свою белокурую голову – не остановятся, пока не достигнут цели. Иные еще и после смерти возвращались, чтобы закончить начатое. Однако… Больно же! Тихонько шипя, я кое-как высвободила руку, принесла меч, положила его рядом. Камень, почуяв чужака, грозно ощерился искрами, но охотник, словно не замечая их, стиснул рукоять. Правда, тут же отпустил и, окончательно придя в себя, открыл, наконец, глаза. Нормально открыл, как проснувшийся человек, а не мечущийся в бреду больной. От его настороженного, цепкого взгляда стало не по себе, а сиплый голос словно хлестнул плетью по обнаженным нервам:
- Меч! – отдышался и продолжил: - Я выполнил твое условие, отдай его!
Да. С этими артефактами всегда так – просто так из рук в руки не перейдут, обязательно с какими-нибудь условиями. Я вот сейчас должна торжественно заявить, что отдаю этот камень, будь он неладен, этому чужеземцу, и меч с ним в придачу. А потом отдать…
Я не знаю, что будет потом. Я не помню себя без меча, я не вижу себя без него. Я могу просто исчезнуть – когда перестану быть нужна как хранитель. Есть один способ проверить… Может, я поэтому тяну время?
Охотник, похоже, уверен в этом: его пристальный взгляд сверлит мне спину, пока я вожусь у печи, а когда приближаюсь к нему с ворохом свежих бинтов и новой порцией зелий, криво усмехается. Пусть.
Впрочем, перевязка уже не понадобилась – там, где еще вчера были страшные рваные раны, потемневшие от ядовитой слюны оборотней, сегодня остались лишь тонкие чуть заметные полоски. Повезло тебе со здоровьем, милый. Если дальше так пойдет, скоро совсем не останется следов. Во всяком случае, таких как те, что уже украшают его плечи. Однако лишним оно не будет, поэтому – слой мази, бинты…
Теперь одежда. Мне удалось сдержать самодовольную усмешку, когда охотник при виде нее удивленно хмыкнул – совершенно целые вещи вместо давешних лохмотьев. Умение восстанавливать то, что было когда-то единым целым – самое дорогое из прабабкиного наследства. И неважно, идет речь о живой плоти или о шелковых нитях. С неживой тканью даже проще – не сопротивляется. Однако вопросов охотник не задавал – видно, помнил про платок Кеттры.
Глубокая миска, полная тушеных овощей, краюха хлеба и кувшин с молоком подождут – главное, что он видел, где что стоит. Не дело, чтобы тот, кто очистил лес от оборотней, ушел голодным. Или отравился каким-нибудь целебным варевом, рыская по ведьминым горшкам.
Теперь все. Охотник, благослови его небо, молча дожидался, пока я закончу всю эту возню, но его терпение явно на исходе. Все. Меч.
Взяв охотника за руку, медленно, нараспев произношу одной мне известные слова заклинания. Камень, заискривший было на чужого, затих, снова засверкал гранями в лучах закатного солнца, и вскоре позволил охотнику дотронуться. Забавно – теперь стало отчетливо видно, что меч был создан для женской руки –рукоять слишком коротка для мужской ладони.
Пожалуй, мои предчувствия меня не обманули, силы действительно начали меня покидать. Словно засыпая, я смотрю, как длинные пальцы пробегают по замысловатым узорам, касаются лезвия, легонько гладят камень… А лицо охотника – да оно же стало совсем другим! Глаза уже не обжигают золотистым огнем, разгладились горькие складки у рта, где он, демон, полный злобы и презрения? Мелькает мысль, что снись он мне таким – не пришлось бы мне кричать, выдираясь из плена ночных кошмаров. Зато таким я вижу его теперь – засыпая. Засыпая навсегда…
- Ты собралась умереть от горя, расставшись с мечом? – голос охотника с трудом, но пробивается сквозь пелену забытья, кое-как ворочая языком, пытаюсь объяснить ему, что происходит, но кроме «камень» и «хранитель», ничего выговорить не могу. Не знаю, понял ли он хоть что-то из моего лепетания, однако зачем-то взял меня за руку и ненадолго замер, словно прислушиваясь.
- Вот как… - чувствую, как сильные руки встряхивают меня, переводят в вертикальное положение. Сил совсем не осталось, но снова завалиться куда-нибудь набок не дают те же руки. Неожиданно в моей ладони оказывается рукоять меча – такая знакомая, я ощущаю выпуклость камня, его грани, его теплоту… Странно, но я сразу почувствовала себя бодрее.
А охотник сидит напротив, и взгляд у него снова прежний – внимательный, пристальный.
– Если все так, то почему ты все-таки отказалась от меча?
- Ты выполнил условие… И теперь можешь забрать камень… - сил-то прибавилось, но слова даются с трудом. Ну что ему еще надо?
- Камень? Он мне не нужен.
Что-о??? От удивления мое оцепенение слетает, словно остатки сна. Тогда зачем же все это? Сказать я ничего так и не смогла, однако думаю, вопрос был написан на моем лице.
Охотник несколько раз прошелся по комнате, размышляя, наконец, остановился и сказал:
- Хорошо. Я попробую сам, если у тебя найдется все, что нужно.
Да уж, объяснять что-то он не спешит: нащипал зачем-то по листику трав, что висели по стенам, спросил еще разных компонентов, посуду… К счастью (а к счастью ли?) все нужное нашлось. Быстро все измельчил, смешал в ступке – одно удовольствие следить за этими ловкими руками! – склонившись над смесью, прошептал что-то, увернулся от облачка серого дыма, пыхнувшего в лицо. Кажется, мы поменялись местами: теперь я наблюдаю за охотником, не в силах подняться на ноги. А он, удовлетворенно кивнув, откинул волосы с лица и протянул мне руку:
- Иди сюда. И меч возьми тоже.
Удивительно, но мне удается встать. Мысленно поздравив себя с этой маленькой победой, ковыляю к столу.
Охотник-чародей забирает мечи и кладет его камнем вверх, а меня снова берет за руку.
- Осталось последнее – кровь хранителя. Совсем немного.
Не давая мне опомниться, режет мне палец и буквально выжимает его в свое месиво. А потом то, что получилось, льет тонкой струйкой на камень. Серо-зеленые капли растекаются по алмазным граням, бегут по хитрым завиткам узоров, бегут, становясь светлее и прозрачней, и вдруг с тихим щелчком рукоять распадается на две части. Сколько еще сюрпризов на сегодня?
В небольшом углублении, словно в шкатулке, лежит… Даже и не знаю, что это. Похоже на фасолину, только размером – с желудь. Полупрозрачный зеленоватый камешек – и это хранилось у меня? Так вот за этим и пришел охотник? Похоже, что да – он осторожно вынимает камень из его ложа и, рассмотрев на свет, прячет в руке. А потом просто схлопывает две половинки рукояти и протягивает мне совершенно целый меч.
- Это все. Он снова твой, но ты свободна.
Я смотрю на него, не веря в происходящее. И это все? Все закончилось? Наверное, я должна сейчас почувствовать облегчение, но у меня перехватывает дыхание, и вдох превращается в нервный всхлип. А охотник понимающе смотрит на меня, слишком понимающе – откуда ему знать, что со мной творится? Но до меня постепенно доходит, зачем он снова взял мои руки в свои, и я вижу, что он знает, что я начинаю понимать, и чуть заметно кивает. И на его губах появляется такая же чуть заметная улыбка – где-то там, в уголках, и не ответить на нее просто невозможно… И я улыбаюсь – пусть через силу, но правда, улыбка – это хорошо, куда лучше, чем позорно разреветься, уткнувшись в эту широкую грудь мокрым носом.
- Все, все… - это я говорю или он? Впрочем, уже неважно, теперь действительно все – что будет дальше, я не знаю, но камня я больше не чувствую, а значит… А что это значит, я разберусь потом.
Потом… А потом была длинная ночь, и шум дождя за окном, и спокойный негромкий голос в темноте, рассказывающий о дальних странах, бескрайних морях и высоких горах, об удивительных народах и артефактах вроде моего меча… Похоже, что я многое пропустила, сторожа его столько лет безотлучно.
А рано утром охотник ушел – совсем рано, даже не дождавшись рассвета. Да, я знаю, темнота ему только на руку, чего стоила та безумная гонка в ночи – совсем недавно и словно тысячу лет назад. Тогда тоже шел дождь, и теперь запах дождя и мокрой листвы мне всегда будет напоминать лишь об одном.
Жаль, домик мой скоро покосится, огород зарастет, а прирученное зверье одичает. Умению без грусти расставаться с прошлым мне еще предстоит научиться.
Вещи собраны – совсем немного, только самое необходимое. Шаг за порог – удалось не оглянуться, будем считать это хорошим знаком. Ясное-ясное небо – оно давно уже не было таким синим, или просто я не замечала? Узкая тропинка в траве. Теплый ветер в лицо. И теперь так навсегда.
ЗЫ: блин, надо бы название уже придумать, а то несолидно как-то...
ЗЗЫ: шоб я еще хоть раз что-нть незаконченное выложила!
*йопрст, два месяца мурыжила...*куда занесло - сама удивилась, так что можно считать, что писала не я, а кто-то нашептал.
опять же гран мерси главной пинковой силе в лице Falitrein
part 1
part 2
part 3
Он все-таки вернулся.
Пришел, едва солнце перевалило за полдень. Появился неслышно, как призрак, и швырнул мешок мне под ноги. Сам молча присел на крыльце, прижавшись лбом к столбику, держащему навес.
Еще бы. Хорошо его понимаю.
Но я не спешу, у меня есть работа. Травы, что собрала на обратном пути, ждать не будут: их надо перебрать, разложить… Вот так вот: с утра все из рук валилось, а стоило ему прийти – сразу заспорилось. Ну и славно.
Заканчиваю, подхожу к принесенному трофею. Давно пора, под жарким солнышком от него уже душок пошел. Тяну к нему руку: платок съеживается до прежних размеров – трачу на это силы, но что поделать, не трогать же эту пакость! – смотрю. Они. Мохнатые ушки, длинная морда, короткие клычки под круглым пятаком – Кеттра. Вторая голова – Джафа, в медведя перекидывается он.
Ну да, что поделать, оборотни у меня соседи. Были. Кому скажи – не поверит: кузнец и его жена, красавица-рукодельница. Голове вот сельскому сказала – не поверил, пошел проверять, один. Да видно, не вовремя пришел, с тех пор в селе новый голова.
- Ты получила то, что хотела? – резкий голос за спиной заставил вздрогнуть. Охотник мой поднялся – и, уцепившись за столбик, с коротким стоном сполз вниз. О, небо! Живого места на нем – лишь кираса на груди, да и на той длинные следы когтей. Надо же было провозиться с теми окаянными травами, знала же, откуда он пришел! Впрочем, лекарства успела приготовить заранее, и то хорошо. Быстро осматриваю его: плечо, шея, лицо – когти Джафа, он всегда старается разорвать горло. Кеттра… Кеттра всегда целит ниже.
Старался. Целила. Так теперь надо говорить. Впрочем, сейчас не до этого – охотник падает, я едва успеваю подставить плечо. Богатырским сложением похвастаться не могу, но до кровати его дотащу.
И тут гость мой снова меня удивил: густые, но тонкие волосы рассыпались, открыв заостренное кверху ухо – э, милый, да ты никак из северных земель, что за морем? Вот вы какие, значит… Про ваш народ мне еще прабабка рассказывала, правда, говорила, что все вы перебрались за океан – не то искать нового счастья, не то просто не ужились со странными пришельцами на деревянных ладьях. Да, люди – они такие: сама удивляюсь, сколько лет рядом с ними прожила…
Да, я привыкла говорить сама с собой – меж тем успеваю промыть охотнику раны, перевязать, по капельке, по глоточку напоить его нужными снадобьями, сменить повязки, еще раз сменить, еще раз, снова снадобья, перевязать… Так весь остаток дня, и ночь, и весь следующий день. Лишь к вечеру спал жар, раненый перестал метаться, бормоча что-то бессвязное, и заснул. Ну все… Ни один человек после такого бы не оправился: от этих двоих до сих пор никто еще не уходил. А он жить будет, правда, не знаю, моя это заслуга или его загадочной природы. Все, что смогла, я сделала, теперь лечить его будет время. И сон.
Задремала и я, вполне собой довольная, стараясь не думать, как зелья, приготовленные для людей, подействуют на моего гостя.
Вскоре оказалось, что действуют, еще как! Я проснулась от того, что железная рука сдавила мою кисть, сквозь сон дернулась, пытаясь вырваться, но не тут-то было. Охотник приподнялся на локте и, глядя куда-то невидящими глазами, прохрипел:
- Меч…
Ну что тут скажешь? Понятно, что раз он добрался сюда – значит, этот меч ему действительно важен. Даже сейчас может думать лишь об одном. Впрочем, прабабка моя именно так про этот народ и рассказывала: если что вобьют в свою белокурую голову – не остановятся, пока не достигнут цели. Иные еще и после смерти возвращались, чтобы закончить начатое. Однако… Больно же! Тихонько шипя, я кое-как высвободила руку, принесла меч, положила его рядом. Камень, почуяв чужака, грозно ощерился искрами, но охотник, словно не замечая их, стиснул рукоять. Правда, тут же отпустил и, окончательно придя в себя, открыл, наконец, глаза. Нормально открыл, как проснувшийся человек, а не мечущийся в бреду больной. От его настороженного, цепкого взгляда стало не по себе, а сиплый голос словно хлестнул плетью по обнаженным нервам:
- Меч! – отдышался и продолжил: - Я выполнил твое условие, отдай его!
Да. С этими артефактами всегда так – просто так из рук в руки не перейдут, обязательно с какими-нибудь условиями. Я вот сейчас должна торжественно заявить, что отдаю этот камень, будь он неладен, этому чужеземцу, и меч с ним в придачу. А потом отдать…
Я не знаю, что будет потом. Я не помню себя без меча, я не вижу себя без него. Я могу просто исчезнуть – когда перестану быть нужна как хранитель. Есть один способ проверить… Может, я поэтому тяну время?
Охотник, похоже, уверен в этом: его пристальный взгляд сверлит мне спину, пока я вожусь у печи, а когда приближаюсь к нему с ворохом свежих бинтов и новой порцией зелий, криво усмехается. Пусть.
Впрочем, перевязка уже не понадобилась – там, где еще вчера были страшные рваные раны, потемневшие от ядовитой слюны оборотней, сегодня остались лишь тонкие чуть заметные полоски. Повезло тебе со здоровьем, милый. Если дальше так пойдет, скоро совсем не останется следов. Во всяком случае, таких как те, что уже украшают его плечи. Однако лишним оно не будет, поэтому – слой мази, бинты…
Теперь одежда. Мне удалось сдержать самодовольную усмешку, когда охотник при виде нее удивленно хмыкнул – совершенно целые вещи вместо давешних лохмотьев. Умение восстанавливать то, что было когда-то единым целым – самое дорогое из прабабкиного наследства. И неважно, идет речь о живой плоти или о шелковых нитях. С неживой тканью даже проще – не сопротивляется. Однако вопросов охотник не задавал – видно, помнил про платок Кеттры.
Глубокая миска, полная тушеных овощей, краюха хлеба и кувшин с молоком подождут – главное, что он видел, где что стоит. Не дело, чтобы тот, кто очистил лес от оборотней, ушел голодным. Или отравился каким-нибудь целебным варевом, рыская по ведьминым горшкам.
Теперь все. Охотник, благослови его небо, молча дожидался, пока я закончу всю эту возню, но его терпение явно на исходе. Все. Меч.
Взяв охотника за руку, медленно, нараспев произношу одной мне известные слова заклинания. Камень, заискривший было на чужого, затих, снова засверкал гранями в лучах закатного солнца, и вскоре позволил охотнику дотронуться. Забавно – теперь стало отчетливо видно, что меч был создан для женской руки –рукоять слишком коротка для мужской ладони.
Пожалуй, мои предчувствия меня не обманули, силы действительно начали меня покидать. Словно засыпая, я смотрю, как длинные пальцы пробегают по замысловатым узорам, касаются лезвия, легонько гладят камень… А лицо охотника – да оно же стало совсем другим! Глаза уже не обжигают золотистым огнем, разгладились горькие складки у рта, где он, демон, полный злобы и презрения? Мелькает мысль, что снись он мне таким – не пришлось бы мне кричать, выдираясь из плена ночных кошмаров. Зато таким я вижу его теперь – засыпая. Засыпая навсегда…
- Ты собралась умереть от горя, расставшись с мечом? – голос охотника с трудом, но пробивается сквозь пелену забытья, кое-как ворочая языком, пытаюсь объяснить ему, что происходит, но кроме «камень» и «хранитель», ничего выговорить не могу. Не знаю, понял ли он хоть что-то из моего лепетания, однако зачем-то взял меня за руку и ненадолго замер, словно прислушиваясь.
- Вот как… - чувствую, как сильные руки встряхивают меня, переводят в вертикальное положение. Сил совсем не осталось, но снова завалиться куда-нибудь набок не дают те же руки. Неожиданно в моей ладони оказывается рукоять меча – такая знакомая, я ощущаю выпуклость камня, его грани, его теплоту… Странно, но я сразу почувствовала себя бодрее.
А охотник сидит напротив, и взгляд у него снова прежний – внимательный, пристальный.
– Если все так, то почему ты все-таки отказалась от меча?
- Ты выполнил условие… И теперь можешь забрать камень… - сил-то прибавилось, но слова даются с трудом. Ну что ему еще надо?
- Камень? Он мне не нужен.
Что-о??? От удивления мое оцепенение слетает, словно остатки сна. Тогда зачем же все это? Сказать я ничего так и не смогла, однако думаю, вопрос был написан на моем лице.
Охотник несколько раз прошелся по комнате, размышляя, наконец, остановился и сказал:
- Хорошо. Я попробую сам, если у тебя найдется все, что нужно.
Да уж, объяснять что-то он не спешит: нащипал зачем-то по листику трав, что висели по стенам, спросил еще разных компонентов, посуду… К счастью (а к счастью ли?) все нужное нашлось. Быстро все измельчил, смешал в ступке – одно удовольствие следить за этими ловкими руками! – склонившись над смесью, прошептал что-то, увернулся от облачка серого дыма, пыхнувшего в лицо. Кажется, мы поменялись местами: теперь я наблюдаю за охотником, не в силах подняться на ноги. А он, удовлетворенно кивнув, откинул волосы с лица и протянул мне руку:
- Иди сюда. И меч возьми тоже.
Удивительно, но мне удается встать. Мысленно поздравив себя с этой маленькой победой, ковыляю к столу.
Охотник-чародей забирает мечи и кладет его камнем вверх, а меня снова берет за руку.
- Осталось последнее – кровь хранителя. Совсем немного.
Не давая мне опомниться, режет мне палец и буквально выжимает его в свое месиво. А потом то, что получилось, льет тонкой струйкой на камень. Серо-зеленые капли растекаются по алмазным граням, бегут по хитрым завиткам узоров, бегут, становясь светлее и прозрачней, и вдруг с тихим щелчком рукоять распадается на две части. Сколько еще сюрпризов на сегодня?
В небольшом углублении, словно в шкатулке, лежит… Даже и не знаю, что это. Похоже на фасолину, только размером – с желудь. Полупрозрачный зеленоватый камешек – и это хранилось у меня? Так вот за этим и пришел охотник? Похоже, что да – он осторожно вынимает камень из его ложа и, рассмотрев на свет, прячет в руке. А потом просто схлопывает две половинки рукояти и протягивает мне совершенно целый меч.
- Это все. Он снова твой, но ты свободна.
Я смотрю на него, не веря в происходящее. И это все? Все закончилось? Наверное, я должна сейчас почувствовать облегчение, но у меня перехватывает дыхание, и вдох превращается в нервный всхлип. А охотник понимающе смотрит на меня, слишком понимающе – откуда ему знать, что со мной творится? Но до меня постепенно доходит, зачем он снова взял мои руки в свои, и я вижу, что он знает, что я начинаю понимать, и чуть заметно кивает. И на его губах появляется такая же чуть заметная улыбка – где-то там, в уголках, и не ответить на нее просто невозможно… И я улыбаюсь – пусть через силу, но правда, улыбка – это хорошо, куда лучше, чем позорно разреветься, уткнувшись в эту широкую грудь мокрым носом.
- Все, все… - это я говорю или он? Впрочем, уже неважно, теперь действительно все – что будет дальше, я не знаю, но камня я больше не чувствую, а значит… А что это значит, я разберусь потом.
Потом… А потом была длинная ночь, и шум дождя за окном, и спокойный негромкий голос в темноте, рассказывающий о дальних странах, бескрайних морях и высоких горах, об удивительных народах и артефактах вроде моего меча… Похоже, что я многое пропустила, сторожа его столько лет безотлучно.
А рано утром охотник ушел – совсем рано, даже не дождавшись рассвета. Да, я знаю, темнота ему только на руку, чего стоила та безумная гонка в ночи – совсем недавно и словно тысячу лет назад. Тогда тоже шел дождь, и теперь запах дождя и мокрой листвы мне всегда будет напоминать лишь об одном.
Жаль, домик мой скоро покосится, огород зарастет, а прирученное зверье одичает. Умению без грусти расставаться с прошлым мне еще предстоит научиться.
Вещи собраны – совсем немного, только самое необходимое. Шаг за порог – удалось не оглянуться, будем считать это хорошим знаком. Ясное-ясное небо – оно давно уже не было таким синим, или просто я не замечала? Узкая тропинка в траве. Теплый ветер в лицо. И теперь так навсегда.
ЗЫ: блин, надо бы название уже придумать, а то несолидно как-то...
ЗЗЫ: шоб я еще хоть раз что-нть незаконченное выложила!
@темы: нуаЦЦкое, глюкало ломаное, парад дрессированных букв и знаков препинания
-
-
24.04.2010 в 23:15А в сообществе поделиться?..
-
-
24.04.2010 в 23:22-
-
25.04.2010 в 12:19-
-
25.04.2010 в 12:46Да всегда пожалуйста)))
Прелесть, Прелесть!!! Браво!
-
-
25.04.2010 в 17:34Хэлле А в сообществе поделиться?.. ну, я пока у себя выложила - вдруг кто попинает на предмет каких-нть ошибок/оговорок... (вроде пока никто ничего такого не говорит
Leaflet а чего там продолжать... вроде как логическое завершение событий
Falitrein
-
-
25.04.2010 в 17:54шоб я еще хоть раз что-нть незаконченное выложила!Выкладывай,а то пока не попинаешь,ты не закончишь)))
-
-
25.04.2010 в 21:43Выкладывай,а то пока не попинаешь,ты не закончишь))) тоже верно... я подумаю
-
-
26.04.2010 в 10:25